Жительница Красноярска пять месяцев наблюдала, как умирает её новорожденный сын

Жительница Красноярска рассказала, как из-за врачей потеряла здорового ребенка. Екатерина Юркова, которая пережила тяжелые роды, в разговоре с Woman.ru винит в смерти сына через пять месяцев после рождения медиков. 

Екатерина рассказала, что семья выплатила ипотеку, а сама она подготовилась к беременности: вылечила зубы, сдала анализы, ходила в спортзал и в бассейн. В начале 2019 года после задержки сделала тест и увидела две полоски, записалась на УЗИ, увидела беременность сроком — 5–6 недель.

НГС сообщает, что всю беременность женщина наблюдалась в обычной бесплатной консультации с хорошими анализами и без единого признака интоксикации. На втором скрининге врачи УЗИ написали, что в одной из маточных артерий давление выше, «возможное обвитие вокруг шеи». На третьем скрининге всё было в норме.

В день родов 4 октября женщина проснулась в 05:20 от дискомфорта внизу живота. Срок был ровно 39 недель. В 14:00 схватки усилились, в 15:00 часов женщина была в роддоме с раскрытием 3 сантиметра. УЗИ перед родом не делали, КТГ снимали 1 или 2 раза. На раскрытии в 8 см врач проколола пузырь, воды были прозрачные.

К 22:00 часам под капельница окситоцина женщина тужилась изо всех сил, но ребенок не выходил. На следующей схватке сделали надрез и начали выдавливать ребенка. В 22:55 ребенок родился синего цвета, весом 3950 граммов, ростом 58 сантиметров с тройным тугим обвитием вокруг шеи.

Ребенку провели реанимационные мероприятия, потом завернули в больничное одеяло и унесли. В реанимации Екатерина нашла своего сына в трубках. На следующий день состояние ребенка ухудшилось. В воскресенье роддом вызвал бригаду из детской краевой больницы, где ребенок лежал в реанимации на аппарате ИВЛ.

Каждый день мама узнавала то про судороги, то про кровоизлияние в надпочечник, то про неудачную попытку снятия с ИВЛ. Заведующий реанимацией рассказала, что при плохом раскладе ребенок останется глубоким инвалидом, при хорошем —будет жить с ДЦП или эпилепсией.

Через 1,5 месяца ребенка перевели в городскую больницу, где молодой маме пришлось научиться санировать, обрабатывать, вставлять желудочный зонд, понимать показатели кислорода на ИВЛ. После стабилизации заведующая отделением начала выписывать домой ребенка, у которого была температура и судороги. Семья попросила оставить ребенка в стационаре для детей из роддома.

Десять дней мама ухаживала за малышом без сна и возможности нормально сходить в туалет, поскольку сатурация могла упасть в любой момент. На десятые сутки состояние ребенка ухудшилось. Еще через месяц прекратилось кровоснабжение кишечника и потребовалась полноценная операция по удалению 80% кишечника. Через месяц новая операция, после которой швы разошлись и нужно было снова всё открывать, промывать и заново зашивать.

Состояние ребенка снова ухудшилось 10 марта, дежурный врач проводил инструктаж для ночного персонала, чтобы все понимали, что делать с больным ребенком. Утром 11 марта 2020 года ребенок умер. На следующий день после смерти ребенка декрет закончился, Екатерина должна была выйти на работу, выписывать сына из квартиры, отменять «путинские».

Несмотря на то, что Екатерина винит врачей в смерти своего ребёнка, она отказалась назвать имена и фамилии врачей и роддом, в котором все случилось.