Народный артист России Федор Добронравов в последние годы приобрел широкую известность благодаря первому российскому скетч-шоу «Шесть кадров» и сериалу «Сваты». Но слава сыграла с ним злую шутку – многие зрители стали воспринимать артиста исключительно как комедийного. Однако будучи драматическим актером, он 25 лет отдал театральным подмосткам, одинаково талантливо играя роли разного плана.
20 октября в Иркутском музыкальном театре под эгидой проекта «Сердце Байкала» состоялся спектакль Кшиштофа Занусси «Воспитание Риты». Федор Добронравов, который является сегодня художественным руководителем общенациональной программы «В кругу семьи», сыграл в нем главную роль. В постановке по пьесе Уилли Рассела он выступил в паре с актрисой Ириной Медведевой, разыграв историю «с привкусом» «Пигмалиона».
После спектакля Федор Добронравов дал интервью иркутским журналистам:
– Что значит для вас проект «В кругу семьи»?
– Мне кажется, что за последние лет 20 у нас появилась большая брешь в детском кинематографе. Думаю, что это еще принесет свои печальные плоды. Дети воспитываются на фильмах и анимации зарубежного производства, и это ужасно, ведь там воспроизводится иная модель мышления, поведения, морали. Я не говорю, что она плохая, просто она во многом чужда нашему менталитету и даже вредна. Фонд «В кругу семьи» занимается, в частности, восстановлением национального детского кинематографа, анимации, театра.
– Вы снимались в сериале «Кадетство», который направлен на воспитание патриотических чувств у молодежи. На ваш взгляд, повлиял ли он как-то на молодое поколение?
– Если честно, не знаю, но я слышал, что восстановлен прием в кадетский корпус Суворовского училища, и набрали то количество детей, какое было во времена, когда служить Родине считалось делом чести.
– Часто вы импровизируете в кино?
– Конечно. Например, в «Сватах» для этого сложились идеальные условия, ведь Андрей Яковлев является одновременно автором сценария, продюсером и режиссером фильма. Когда хотелось поменять текст, мы этот вопрос решали прямо на съемочной площадке, и он не возражал. Обычно это долго и сложно решается со сценаристами. А здесь была полная свобода, которая дает повод к импровизации.
– В чем, на ваш взгляд, секрет успеха «Сватов»?
– Сейчас очень мало таких жизненных комедий, как, например, «Любовь и голуби». И когда мы только собирались делать «Сватов», нам хотелось создать нечто достойное сравнения с этим прекрасным фильмом, где есть и грусть, и мудрость, и смех.
– Образ профессора в «Воспитании Риты» раскрывает вас как мощного драматического артиста. Но массовый зритель знает вас лишь как участника комедий. Не становитесь ли вы заложником вашего «веселого» амплуа?
– К сожалению, становлюсь. Конечно, в «Сатириконе», в Театре сатиры, где я сейчас работаю, я играю разные роли, в том числе и драматические, но театр не может соперничать с кинематографом по уровню популярности. Не знаю, сколько лет мне понадобится, чтобы убедить кинорежиссеров в том, что я могу работать в разных амплуа...
– Как вы оцениваете ваше сотрудничество с Кшиштофом Занусси?
– Это прекрасный опыт. Я прикоснулся к чему-то великому. Время, проведенное у него дома, – невероятное погружение в материал. Он вытащил нас из бытовой среды, и мы эту счастливейшую неделю занимались только театром.
Рядом с Кшиштофом возникает ощущение, будто ты сам все сделал, а он ни при чем. Такая свобода дана только очень большим режиссерам. Играешь сцену и слышишь: «Ой, как хорошо, просто замечательно! Но ты ее обидел. Давай сыграй еще раз, не обижая», и ты сам думаешь: «Чем я ее обидел? Как этого избежать?», а в итоге делаешь как надо. Когда я первый раз репетировал выход пьяного профессора, я такое выдал, ведь я столько пьяных за свою жизнь переиграл, а Кшиштоф сказал: «Замечательно, прекрасно! Но ты играешь пьяного русского, а не англичанина: пьяный англичанин всегда будет скрывать, что он пьяный».
– Кого бы вы хотели еще сыграть в ближайшее время?
– Не знаю, что вам сказать.
Я уже перерос те роли, о которых мечтал раньше. Дело в том, что у меня внутреннее самоощущение и внешний вид не совпадают. Мне кажется, что мне лет 18, а в реальности – уже седина и лысина.
Правда, недавно у меня была прекрасная работа в постановке Константина Худякова «Как Иван Иванович поссорился с Иваном Никифоровичем» – замечательная работа по Гоголю, где никакой импровизации себе позволить нельзя, ведь там такой язык, где чуть слово изменишь, и это уже не тот автор…
– Что бы вы хотели пожелать фестивалю «Сердце Байкала»?
– Берегите Байкал, себя и сердца своих близких!