По каким образовательным стандартам будут учиться старшеклассники 2020 года, — вопрос, понятно, болезненный. Если за десять лет в стране может поменяться все, начиная от политического строя и заканчивая ценностными ориентирами граждан, то смотрящий в будущее образования сегодня должен испытывать, как минимум, неприятный холодок по спине.
Российская академия образования, как организация, имеющая к образовательному процессу отношение самое непосредственное, заглянула в прекрасное далeко достаточно глубоко — она разработала целых два федеральных государственных образовательных стандарта. Дальше авторы начали критиковать уже друг друга. Конкуренция, похоже, вышла на новый уровень: стать автором ФГОС и войти таким образом в историю — это, видимо, дело чести для академиков. Оно и правильно, потому как в споре рождается истина.
Перед майскими праздниками в Общественной палате Российской Федерации прошел экспертный семинар, посвященный стандартам в целом и очередному варианту ФГОСа в частности. На этот раз обсуждали проект федерального государственного образовательного стандарта старшей школы, представленного Президиумом РАО. Очередного по счету. Напомним, что Российская Академия наук уже выходила с подобным документом, разработанным группой под руководством Александра Кондакова. Тогда развернулась широкая общественная дискуссия, лейтмотивом которой было “все плохо, ничего не понятно, не трогайте то, что работает!”.
Новый вариант, который представили вице-президент РАО Александр Кузнецов и директор Института содержания и методов обучения РАО Михаил Рыжаков, тоже вызвал немало вопросов. Более того, Александр Кондаков вообще обвинил авторов в некотором заимствовании и признал, что группы создателей разошлись “по методологическим основаниям”. Между тем как президенту РАО Николаю Никандрову пришлось вслух сожалеть о том, что “академия не вышла с единым вариантом стандарта”.
— Получилось в итоге так, что, начав работу вместе, мы закончили ее с разрывом, — отметил президент РАО. — С разрывом по существу и с разрывом по времени. Это моя вина.
Таким образом, Николай Никандров нашел ответ на первый из вечно живых двух вопросов русской истории: “Кто виноват?”. Он напомнил, между тем, что работа в РАО начиналась с общей концепции, которая обсуждалась Президиумом академии, и примерно до 2008 года работа действительно шла быстро. Но потом, когда от общей концепции необходимо было переходить к ее реализации в самом теле стандарта, возникли разногласия. Учитывая, что первый вариант стандарта был разработан еще в 1994 году, что экспериментального материала и наработок в большом количестве школ было достаточно, стандарт мог быть сменен уже трижды, уверен президент РАО.
— Я очень сожалею, если такая же история получится и сейчас: мы будем бесконечно обсуждать, ждать и еще через 15 лет придем к тому, что у нас до сих пор нет стандарта, — сказал Николай Никандров.
Академик предложил объединить усилия разработчиков стандартов. Выразив уверенность, что в окончательном варианте “не нужно имен”, президент РАО сказал, что самое главное, чтобы в школу пришел общий нормальный документ.
— В школу не должен попасть документ, который разрушит образовательное пространство России и введет то, что мешает развитию нашей новой школы, — подытожил Николай Никандров.
Главное отличие обсуждаемого варианта стандарта, пожалуй, состоит в количестве обязательных к обучению предметов — их стало одиннадцать. Кроме того, в отличие от “кондаковских” трех уровней обучения (базового, профильного и интегрированного), в этом стандарте их два — базовый и профильный.
— Наш стандарт структурно отличается от предыдущего стандарта: введение, два раздела, десять связующих подразделов, даны нормальные ссылки, описана область применения, — отметил один из создателей стандарта Михаил Рыжаков. — Это важно, потому что такой документ легче читать, создается ясная непротиворечивая картина.
По-другому смотрят разработчики и на соотношение базовой части и части, определяемой участниками образовательного процесса — 70 процентов к 30 (60 и 40 процентов у группы Александра Кондакова).
Еще одна особенность — наличие в стандарте подраздела, показывающего направление совершенствования государственной итоговой аттестации и ЕГЭ.
— Во-первых, он будет прозрачным, во-вторых, адекватным ситуации выпускного и одновременно рейтингового испытания для обучающегося. Будет существенно облегчена жизнь тех ребят, которые на данном этапе не связывают свои ближайшие планы с продолжением образования в высшей профессиональной школе, — сообщил Михаил Рыжаков.
Кроме того, директор Института содержания и методов обучения предложил выпустить обязательное приложение к стандарту — своего рода методичку, где были бы прописаны основные требования к результатам обучения по основным общеобразовательным программам, примеры учебных планов с рекомендациями о том, как с ними работать и формировать индивидуальный учебный план. Он выразил уверенность, что такой документ был бы не только понятен большому кругу пользователей, но еще и “весьма практически полезен”.
— На сегодняшний день стандарт, представленный Президиумом РАО, в значительной степени повторяет и компилирует стандарт, подготовленный нашей группой разработчиков, — считает Александр Кондаков. — Но в нем нарушена методологическая преемственность по отношению к стандартам начального образования.
Он уверен, что предложенный стандарт возвращает обязательный минимум содержания образования при том, что должна быть автономия школы и эффективная, прозрачная система отчетности и креативный, готовый к смене социальных ролей выпускник на выходе. “В данном проекте обозначены цели и задачи, но не зафиксировано то, что стандарт является механизмом развития, совершенствования образования”, — сказал Александр Кондаков. При этом он признал, что в предложенном стандарте “безусловно есть позитивные моменты”, которые группа разработчиков под его руководством “готова учесть” уже в своей работе.
Уже позже, в процессе дебатов была высказана мысль-аналогия: во время выборов Папы Римского, кардиналы запираются в помещении и не выходят оттуда, пока новый глава католической церкви не будет выбран. Так вот, возможно, если запереть конклав разработчиков ФГОС на хлебе и воде, работа пойдет более слаженно?
Дебаты подытожил ректор Высшей школы экономики, председатель комиссии Общественной палаты по развитию образования Ярослав Кузьминов, отметив, что практически все полезные точки зрения были высказаны и услышаны. “Дело осталось за малым: за тем, чтобы все это уложить в работу, — сказал он. — Я буду рекомендовать министру образования и науки России Андрею Фурсенко создать рабочую группу по доработке этого стандарта”. В этой группе, конечно, должен участвовать ряд экспертов со стороны ОП РФ.
У комиссии же по развитию образования есть ключевое замечание к альтернативному стандарту РАО: это хороший, понятный и написанный (в отличие от предшествующих) ясным человеческим языком документ, но описывает он то, что уже есть в образовании. “Язык предыдущей редакции стандартов вызывал непонимание и желание подраться, — сказал ректор ВШЭ. — Но данный стандарт не может быть инструментом развития школы, это инструмент ее стабилизации в нынешнем состоянии”.
По словам Ярослава Кузьминова, Россия — одна из немногих стран мира, где практически поголовно реализовано всеобщее высшее образование: 87 процентов выпускников школ поступают в вузы. Однако подготовка к вузу не может и не должна быть единственной функцией школы. Так же, как и у вузов, функция несколько шире, чем просто подготовка юристов и экономистов. Кроме того, по мнению ректора ВШЭ, школа давно потеряла свою монополию на знания и информацию. “В стандарте, к сожалению, не ответили на этот вызов, — сказал он. — В стандарте должна быть учтена самостоятельная работа учащегося, открытость получения им знаний и компетенций”. Воспринимать школу как некий абсолютный источник знаний и пытаться засунуть в нее все, потому что по-другому человек этого не получит, — это, по мнению Ярослава Кузьминова, не правильно. Масштаб доступных и полезных знаний во много раз превышает биологические способности человека их освоить.
Впрочем, в итоге, чей стандарт будет принят как руководство к действию, так и осталось неясным. “Мы не должны считать, что нам нужно выбрать тот или иной подход, — подытожил Ярослав Кузьминов. — Главное, мы должны понять: какой быть школе”. Представитель Министерства образования и науки России, директор Департамента общего образования Елена Низиенко отметила при этом, что принципиальным отличием стандартов друг от друга не может стать его авторство. Она также высказала пожелание, чтобы при обсуждении стандарта учитывались вещи, которые всеми приняты и зафиксированы на стандартах предыдущих уровней: “Это сохранение бесплатности образования для школьников, единого образовательного пространства и права выбора индивидуальной образовательной траектории”.
“Хотелось бы напомнить, что сегодняшний стандарт старшей школы адресован школьникам, которые пойдут в первый класс в этом году”, — подчеркнула Елена Низиенко.
Елена МУРАВЬЕВА,“Учительская газета”.