Если бы я был панком, у меня теперь не было бы проблем с названием своей группы. Я назвал бы ее «Пенсионерка Корякова». Среди иркутского молодняка последнего десятилетия мне встречались панки, дававшие своим группам достаточно экзотичные названия. На всю жизнь я запомнил такие, к сожалению, так и не пробившиеся к вершинам хит-парадов группы, как «Голые и мертвые» и «Трахнем козу». Однако подсказывает мне мое социально-музыкальное чутье, все эти шокирующие названия суть ничто по сравнению с названием «Пенсионерка Корякова». Ведь от названия полноценного панк-коллектива за версту должно разить скандальностью и антиобщественным поведением (вспомним знаменитых Sex Pistols). Так вот задумаемся. В политической жизни Иркутска еще не скоро появится герой, тем более героиня, которая смогла бы обойти по этим пунктам находящуюся на заслуженном отдыхе Людмилу Корякову. Кандидатку в кресло мэра города на недавно прошедших выборах.
Что может быть более антиобщественного и скандального, нежели активно действовать в политическом пространстве, влиять на ход политических событий, но быть при этом человеком, которого никто не слышал и не видел? Причем «не видел» в элементарном фотографическом смысле. Только на избирательных участках дошедшие до них политически сознательные граждане имели возможность поразглядывать подозрительно напоминающий фоторобот портрет Коряковой.
А ведь именно по ее иску свободный и независимый суд снял с выборов кандидата, имевшего наибольшие шансы обыграть «официального» ставленника на мэрских выборах. В суде действовали ее представители, поэтому шансы посмотреть на панк-пенсионерку не оправдались. Злые языки сказали: ну просто бабушка-терминатор. Валит корифеев и старожилов иркутской политики, даже не поднимаясь с дивана.
А когда я услышал о Коряковой, то сразу понял: это – моё! Я подумал: как было бы здорово, если бы избиратели пришли и проголосовали за эту то ли существующую, то ли не существующую (а если существующую, то не существенную) Корякову. Чтобы получила она процентов шестьдесят-семьдесят. Просто интересно посмотреть: ну и что сделали бы в такой ситуации менеджеры управляемой демократии? Например, назначили бы при ней регента? Желательно, малолетнего. Чтобы политологи обсуждали потом, что институт регентства в XXI веке в плане межвозрастных отношений устроился как бы противоположным предшествующим столетиям образом.
Я не изменил своему выбору в день выборов. Я пошел и проголосовал именно за нее – первого в истории моего города постмодернистсткого политика. Политика, точнее, политикессу совершенно пелевинского толка. Которая, как прочитал я на плакатике, проживает даже не в городе, а в деревне. Деревне Бурдаковка. Которая, по слухам, работала логопедом. Ну, разве логопед, не сказавший ни слова во время избирательной кампании, - это не прекрасно?
Нас, истинных эстетов и поклонников «постмодернистского прекрасного», проголосовавших за Корякову, набралось в городе около пяти тысячи человек. По официальной информации наш кандидат потратила на свою кампанию одну тысячу рублей. То есть каждый голос обошелся ей в 20 копеек. Есть у меня подозрение, что, возможно, в истории российской демократии был поставлен рекорд в плане такого эффективного и эффектного соотношения «затрачено – получено». Голос российского избирателя считается достаточно дорогим. Стоимость рассчитывают, деля средние затраты по избирательным компаниям на количество проголосовавших. Во времена, когда в России были губернаторские выборы, голос отечественного избирателя тянул на 17 у. е. Сейчас по различным данным – 10-11 у. е. Для сравнения – в Великобритании 6 у. е., а в Канаде – 3 у.е. А тут, у нас в Иркутске - 20 копеек. Очень может быть, что это рекорд в масштабах всей мировой истории демократии.
Ну что произошло на выборах Иркутского мэра – теперь известно всей стране. К утру город окрасился в цвета мэрской неожиданности. Моя (наша) фаворитка Корякова проиграла. Но мы, ее поклонники и сторонники, не намерены сдаваться. Мы создадим действующие на постоянной основе агитационные и пропагандистские структуры. Мы сумеем вдохнуть в сограждан веру и любовь в Людмилу Корякову. На следующих выборах мы отыграемся, мы возьмем реванш. Корякова вернется. И наконец-то случится то, чего давным-давно заслуживает наша откровенно самым бесстыжим образом суверенная демократия. Наше общество – и даже, не побоюсь этого затёрто-затасканного выражения, наше «гражданское общество» - выберет достойного себя человека. Именно так. Ведь нет человека, более достойного нашего гражданского общества, нежели человек, которого нет...
Сергей Шмидт
"Байкал24"
Полная версия в журнале