Всего за два месяца сотрудниками Института оптики атмосферы им. В. Е. Зуева СО РАН (г.Томск) и Института химической кинетики и горения СО РАН (г.Новосибирск) совместно с Сибирским научно-исследовательским институтом авиации им. С. А. Чаплыгина, а также с ГНЦ ВБ «Вектор» удалось подготовить самолёт-лабораторию «Оптик» на базе ТУ-134. Он включен в перечень уникальных установок Минобрнауки РФ, а по своим базовым характеристикам соответствует лучшим зарубежным экземплярам, имеющимся в США.
С помощью этого воздушного судна уже проводятся исследования, а в планах учёных — дальнейшее развитие приборной базы. Об этом рассказывает куратор работ — заместитель директора ИОА СО РАН доктор физико-математических наук Борис Денисович Белан.
— Какими приборами оборудован самолёт сегодня?
— Метеокомплекс, аэрозольный (фотоэлектрический счётчик, диффузионная батарея, нефелометр со средствами термо- и гигрооптики, фильтроустановка), газоаналитический, спектрофото-радиометрический и навигационный комплексы, тепловизор, бортовая система регистрации, лидар «Макрель-2».
— Что можно исследовать при помощи такой воздушной лаборатории?
— Ну, например, осуществлять дистанционное зондирование атмосферы (газы, взвешенные вещества (аэрозоли), оптически плотные образования, такие как облака, промышленные загрязнения, продукты аварий), водной поверхности (площадь и толщина пленки на ней, высота волн, картирование мутности верхнего 30-метрового слоя, выявляя в нем наличие гидрозоля, хлорофилла, рыбы и т.д.). Можно использовать «Оптик» для изучения лесных массивов — высоты и количества деревьев, смотреть наличие и распространение пожаров.
В апреле 2012 года академик Г. С. Голицын (Институт физики атмосферы им. А. М. Обухова РАН, г.Москва) направил председателю СО РАН академику А. Л. Асееву письмо, в котором он не только выразил благодарность за выделение средств для продолжения программы работ самолёта-лаборатории, но и отдал должное «проделанной в такие сжатые сроки сотрудниками СО РАН сложнейшей организационно-технической работе». «Сделать за два месяца новый самолёт-лабораторию — это невероятно», — пишет Г. С. Голицын.
«Полагаю, что в возобновившемся в последнее время интересе к региону Арктики СО РАН получил инструмент, способный на первом этапе решить проблему регулярного контроля состояния его окружающей среды», — завершает письмо академик, выражая надежду на то, что эта уникальная возможность будет в полной мере использована.
— Насколько всё это применимо к практической деятельности человека, а не только для научных исследований?
— В первую очередь, это природоохранная отрасль: мы способны оценить качество воздуха и загрязнение подстилающей поверхности, включая водную. Министерство чрезвычайных ситуаций могло бы заинтересоваться контролем последствий природных катастроф, съёмкой аварийных объектов, определением состава и объёма аварийных выбросов. Опять же, сельское, лесное и даже рыбное хозяйство: наведение промысловиков на косяки рыбы, выявление зон планктона. Для нефте- и газодобывающей отрасли был бы полезен контроль состояния месторождений, а также утечек. Жилищно-коммунальному хозяйству могли бы пригодиться тепловизионная съёмка территорий, измерение уровня загрязнения воздуха, прогноз распространения примесей, рекомендации по размещению предприятий. К сожалению, самолёт-лаборатория совершенно не востребован отечественными потребителями. За последние 10 лет можно вспомнить всего три работы, выполненные по заказам российских организаций: отслеживание остатков топлива в третьей ступени ракеты «Протон» при её падении в районе Телецкого озера, комплексную оценку состояния воздушного бассейна Норильского промышленного района и зондирование состава воздуха курортной зоны Черноморского побережья России.
— Кто финансирует работы?
— У нас есть ряд международных программ и соглашений. Оплата всех расходов по эксплуатации воздушного судна идет за счёт зарубежных партнеров, однако был осуществлён переход на разовое выделение средств от Сибирского отделения РАН (1,7 миллиона рублей), которое на протяжении многих лет поддерживает экспедиционные затраты наших сотрудников, что позволило в трудные годы сохранить высококвалифицированный состав летной экспедиции, а сейчас обеспечить приток молодых кадров.
— Как удалось за столь короткое время оборудовать самолёт?
— После банкротства Новосибирского авиапредприятия, с которым мы сотрудничали с 1975 по 2010 год, встал вопрос: с кем и на какой машине продолжать работы? Ведь накоплены уникальные базы данных, начиная с 1981 года. Мы связались со всеми близлежащими авиапредприятиями в поисках любой машины: Ан-24, Ан-26, Як-40. Оказалось, что для того, чтобы установить наше оборудование на гражданский самолёт, только на согласование технической документации, ещё даже не на изготовление «железа», требуется от 16 до 25 млн рублей. Учитывая экономическую ситуацию, это было просто нереально. Потом нам подсказали, что есть СибНИИА. В конце января 2011 года у нас состоялись первые контакты. Нам крупно повезло: СибНИИА в силу своего статуса может самостоятельно согласовывать большую часть технической документации. Сотрудники этого института разработали документы, в частности, на заборники воздуха, самую сложную часть работы на герметичных машинах, и помогли их изготовить. В производстве поучаствовал и Опытный завод СО РАН. В конце марта мы сделали первый вылет.