О том, что российский президент Медведев на самом деле является буддийским божеством Белой Тарой, он сам узнал лишь недавно — во время августовского визита в Иволгинский дацан под Улан-Удэ. Информация об этом наделала много шума, хотя была, как оказалось, совсем не нова. Новости о Белой Таре — около двух с половиной веков.
«Новая» беседует об этом с настоятелем петербургского буддийского дацана Будой Бадмаевым.
Президент затарился
— Провозглашение Дмитрия Медведева Белой Тарой породило множество шуток и нареканий к российским буддистам. Шуток — потому что божество Белой Тары — женское, а президент России, насколько известно, мужчина. Нареканий — потому что в этом усмотрели некий подхалимаж, попытку выслужиться перед властью, обожествив ее. Так ли это?
— Те, кто упрекает буддистов или подтрунивает над нами, просто не знают истории. Официальная иерархия буддийской церкви — институт Пандито хамбо-ламы — появилась в России в 1764 году. Ее формирование происходило благодаря двум императрицам: Елизавете и Екатерине II. Все-таки они были женщинами, поэтому в благодарность их образы решили признать воплощениями Белой Тары. Автоматически все последующие российские правители в понимании буддистов тоже становились Белой Тарой, то есть Белыми царями. Замечу, это вовсе не означает, что в лидерах государства воплотилась личность божества, это символизирует лишь воплощение в них божественных качеств. Точно так же Далай-лама XIV — воплощение качеств Будды, но не его самого как Сидхартхи Гаутамы.
Любой правитель любой страны обладает огромными властными полномочиями. Если он действительно служит своей стране, то, используя свое положение, может быстро и эффективно помочь народу — например, снизить налоги, повысить качество жизни. Божество Белой Тары тоже обладает огромными возможностями. Поэтому земное воплощение божества должно стремиться помочь живым существам, хотя правители, как мы знаем, бывают разные — могут, наоборот, ввергнуть народ в нищету. Тем самым они отпадают от собственной божественной природы, предают ее. Только тот, кто работает для народа, является воплощением Белой Тары.
— Интересно, что русский фольклор многое заимствовал из буддийской мифологии. В одной песне первой половины XIX века говорилось: «Ездил русский белый царь, православный государь, из своей земли далекой злобу поражать…» (под «русским белым царем» подразумевается Александр I, победивший Наполеона). Да и в христианской догматике наличествуют схожие с буддийскими представления о природе верховной власти: царь здесь — воплощение качеств Бога-отца, тогда как епископат, то есть церковь — Бога-Сына. Другое дело, что христианство вообще-то демократично по своей изначальной природе, его идеалом является вовсе не самодержавная власть, а патриархальная теократия, где только Бог и народ, и между ними — никаких царей…
— Буддизм в своей основе тоже очень демократичен, в нем отсутствует централизованная система. Будда — не главный бог пантеона, а земной царевич, достигший просветления. Сами боги, как и простые смертные, подвластны вселенским законам, точно так же могут ошибаться, подвержены падениям и восхождениям. Тем не менее в буддизме богов чтят как существ, достигших, по сравнению с людьми, несравненно более высокой ступени развития. Так, Белая Тара всегда являлась символом достижения целей именно в этой земной жизни, правильного и нравственного ее устроения. Не надо забывать, что у нас есть цели и задачи в будущей жизни, главная из которых — просветление нашей личности. Но, молясь Белой Таре, мы пытаемся максимально осуществить наши цели еще в этой жизни, продвинуться как можно дальше по пути совершенствования.
Для российских буддистов Белая Тара имеет еще одно важное значение. Взяв на себя обет служения и поклонения этой богине, мы как бы говорим, что из России никуда не сбежим, раскола устраивать не будем, всегда останемся преданными своей стране. Та же Бурятия, несмотря на огромное монгольское влияние, осталась верна буддизму, а через него и российскому государству.
— Буда Бальжиевич, вы были одним из тех, кто встречал Дмитрия Медведева в Иволгинском дацане. Как, на ваш взгляд, президент отнесся к оказанию божественных почестей в свой адрес?
— То, что президент приехал именно в Бурятию, в Иволгинский дацан, показывает, что он уважает буддизм, понимает, что учение несет высоконравственные традиции и добродетели, которые являются основой политического бытия народа и залогом его единства и стабильности. Буддийские регионы всегда отличались от многих иных регионов России именно своей стабильностью — у нас нет острых межэтнических и межконфессиональных конфликтов.
То, что Медведев приехал в Улан-Удэ, показывает, что он поступает как Белая Тара.
Буддизм — это патриотизм
— Вам внушает опасения рост националистических настроений в Центральной России?
— Для России национализм — самоубийство. Противоречит даже славянофильской доктрине — пониманию Российской империи как покрывала над народами, в том числе и малыми. Отечественным политикам надо честно признаться самим себе, что порядка 30% населения в России не являются славянами: это татары, башкиры, буряты, калмыки, якуты, тувинцы — так называемые нетитульные, неславянские народы. В нашей стране они живут испокон веков, добровольно когда-то вошли в состав России, и на сегодняшний момент в ней остаются. Большего патриотизма и верности России — пожалуй, не найти даже у самих русских.
Где больше всего ходят на выборы, где коллективно голосуют и где рейтинги большие? Где более политически активны? К сожалению, не в больших городах России, у титульной нации, а именно в регионах малых народов. Тем не менее проблема национализма будет нарастать. Задача власти — ее нивелировать и параллельно решать. Если национализм будет и дальше завоевывать позиции, такие действия будут порождать противодействие, какой-то ответ со стороны малых народов.
Почему это опасно для самой страны? Потому что, когда большая нация подает пример, малая нация подхватывает. Естественно, в дальнейшем могут возникнуть и сепаратные настроения. Национализм — это зерно сепаратизма. Для большой нашей территории это ощутимая угроза. Допустим, Якутия отделилась и переориентировалась на Америку. То же самое — пример с Чечней. Мы сами во многом виноваты в том, что там произошло. Поэтому должна быть некая устойчивая традиционная идеология, которая объединяет национальные окраины.
Должен быть большой диалог культур, мы, как религиозные лидеры, которые объединены в религиозный Совет России, должны проводить просветительские мероприятия, чтобы противостоять национализму и сепаратизму. Конечно, буддизм не является главенствующей конфессией, но для ряда народов мы остаемся основным мировоззрением. Идеи буддизма, особенно миротворческие идеи, связанные с любовью и состраданием, органично ложатся на идею единства: мы любим всех, у нас нет ненависти к чужому. Поэтому государство, которое поддержит эти идеи, будет сильным. Рост сепаратистских настроений, напротив, может привести к дальнейшему распаду страны. Была же у нас Дальневосточная Республика. Скажут: вы там москали, а мы русские дальневосточники. В национальном вопросе нет пределов для дробления, можно расщепляться до мельчайших частиц, до атомов. А расщепление атома — это и есть взрыв.
Потребление религии
— Буда Бальжиевич, последний раз мы беседовали с вами еще до экономического кризиса и много говорили об обществе потребления, которое совсем не заинтересовано в духовной жизни и блокирует ее. Появилось ли сейчас больше ищущих людей, в том числе среди ваших прихожан?
— С прошлой осени число прихожан храма действительно начало увеличиваться. Духовная опора нужна и в стабильные времена, а в кризисные без нее не обойтись. Богатые люди, теряя свое состояние, начинают задумываться: почему это происходит? Люди, которые были богатыми, ведь далеко не глупые.
— Что является альтернативой обществу потребления? Религиозная община? Теократическое общество?
— Общество разнопланово. Здесь мы еще недалеко отошли от его традиционной системы ценностей — просто появилась потребность в религиозности.
— То есть у общества потребления возникла еще одна потребность. Теперь оно потребляет религию…
— Да, и на выбор предлагается множество религиозных ценностей — христианских, мусульманских, буддийских. Появилась новая традиция — ходить в церковь, как в магазин. Но в магазине не учат, что нельзя убивать и воровать. Кризис случился, потому что в основу мировых взаимоотношений была заложена какая-то нечестность, причем глобальная. Теперь двойные правила игры перестали работать. Мы ведь не можем до бесконечности увеличивать стоимость товара, чья ценность минимальна. Условно говоря, мы копейки продавали за рубли. Теперь это сделать сложнее.
— Говорят, кризис касается самих основ современного общества, что это смертельный удар, от которого ему уже не оправиться. Но в России общество потребления имеет небольшую историю, меньше двадцати лет, люди еще не устали, не наелись, они не готовы от него отказаться.
— На мой взгляд, общество потребления надо усовершенствовать, связав его с принципом справедливости. Для этого достаточно просчитать среднестатистические потребности человека, его реальную, а не выдуманную чиновниками потребительскую корзину. И в зависимости от этого стандарта смотреть, насколько справедливо он распределяется. Конечно, мы все разные, один больше болеет и тратит на лекарства, другой увлекается автомобилями... Тем не менее, если придерживаться существующих ценностей, надо создавать общество разумной потребности.
— В каждой религии светлой руки заложены смирение и самоограничение. Человек сам должен регулировать свои потребности. В христианстве это — «раздай имение свое…» и «легче верблюду пройти сквозь игольное ушко…» Будда тоже нигде не говорил, что в нирвану можно войти с караван-сараем, армией и слугами.
— Каждая из таких стойких мировоззренческих структур тем и важна, что пыталась решить проблему счастья. Хорошо, когда у тебя есть возможность потреблять. Но чем больше потребляешь, тем больше хочется. Другое дело — насколько ты сам ценен для общества. Чем ценнее — тем тебя самого больше потребляют. В обмен на это ты сам имеешь материальные средства, чтобы потреблять еще больше. Буддизм учит соизмерять свою ценность со своими потребностями. И в любой религии такие ценности заложены.
Фото ИНТЕРПРЕСС Буда Бадмаев с дочерью
"Новая газета - Санкт-Петербург"