Погода
В будущем году исполняется год, как образовалось следственное управление Следственного комитета по Забайкальскому краю, призванное защищать права и законные интересы граждан, ставших жертвами преступлений. За этот небольшой промежуток времени управление доказало, что способно эффективно справляться с поставленными задачами. Наш сегодняшний собеседник — первый заместитель руководителя следственного управления Следственного комитета по Забайкальскому краю, полковник юстиции Константин АНУФРИЕВ.
Цели и интересы едины
— Константин Ильич, почему стало актуальным появление отдельного следственного ведомства?
— Деятельность Следственного комитета при Прокуратуре РФ показала необходимость более четкого разграничения полномочий следственных органов и полномочий прокуратуры. Это решение должно создать условия для более эффективного расследования уголовных дел следователями и усиления надзора за расследованием со стороны органов прокуратуры. Цель создания независимого следственного органа — это исключение ситуации, при которой ведомственный интерес прокуратуры как органа предварительного следствия преобладал бы над интересом прокуратуры как надзорного органа.
— С некоторых пор мы наблюдаем за противостоянием между Генпрокуратурой и Следственным комитетом. На ваш взгляд, имеет ли это место в действительности?
— Мне кажется, это на руку недобросовестным журналистам, которые гоняются за сенсациями. На самом деле, это не стоит выеденного яйца. Если есть конфликт интересов, то это решается в рабочем порядке. Цели прокуратуры и СК едины. Это защита граждан, расследование уголовных дел, привлечение виновных к уголовной ответственности.
Ключевых противоречий между прокуратурой и комитетом следствия нет. Год назад были изменены полномочия, законодатель дал прокуратуре право отмены наших процессуальных решений. Конечно, нам это не всегда нравится. В ряде случаев мы не согласны с решениями прокуроров, полагая, что это не способствует решению наших общих задач, тем более что мы недавно сами были неотъемлемой частью прокуратуры. Естественно, возникают противоречия, которые решаются в рабочем порядке. Мы учимся находить компромиссы, работать в новой реальности.
— На что сегодня направлены ваши усилия?
— Надо отдавать отчет в том, что, в конце концов, следствие будет единым под эгидой Следственного комитета. Сейчас следствием занимаются органы МВД, ФСКН, ФСБ. Постепенно законодатель передает нам полномочия по расследованию преступлений, которыми ранее занимались иные органы, увеличивая при этом штат Следственного комитета. Так, с января 2012 года наши следователи будут расследовать тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные несовершеннолетними, а также преступления, совершенные в отношении них. Ранее в 2011 году нам были переданы полномочия по расследованию налоговых и некоторых экономических преступлений. Процедура создания единого следственного органа, возможно, будет растянута на несколько лет.
Однако пока, по-прежнему, наши основные усилия направлены на расследование преступлений коррупционной направленности и особо тяжких преступлений против личности (убийства, причинение тяжких телесных повреждений, сексуальные преступления).
— Появились ли современные технологии в вашей работе?
— Самостоятельность ведомства позволяет задавать тон новым исследованиям, в том числе криминалистическим. Да, у нас есть новые методики и разработки. За этот год появились свои эксперты, которые занимаются финансовыми экспертизами. Имеется у нас специалист, работающий на полиграфе, известном как “детектор лжи”. Нам это помогает при расследовании преступлений. Хочется, чтобы у нас была своя геномная экспертиза для проведения геноскопических исследований. Ближайшие лаборатории находятся в Иркутске и Новосибирске. Для нас это большая затрата времени.
Есть неотвратимость наказания
— Ведомство ваше молодое, но вы человек опытный, работаете не один год в этой системе. На ваш взгляд, какова общая картина преступлений в нашем крае?
— Для Забайкалья характерно большое количество насильственных преступлений. Так, в год совершается порядка 600 убийств. Это много на самом деле. А есть еще причинение тяжкого вреда здоровью, вследствие которого люди погибают. Удвойте это число — вот вам и реалии. Особенно много гибнет людей от преступлений в Борзе, Могоче, Петровском Заводе. Прежде всего, это связано с алкоголизацией населения и устойчивыми “воровскими” преступными традициями. По-прежнему убивают таксистов, нападают на них. Таксисты, работающие в ночное время, на мой взгляд, очень смелые люди. Что касается должностных преступлений, они тоже у нас есть. В крае выявляется много преступлений коррупционной направленности: это взятки, злоупотребления служебным положением в органах исполнительной власти, правоохранительных органах, системах здравоохранения и образования.
— А в цифрах можете озвучить?
— За 11 месяцев текущего года в производстве следователей Следственного управления СК РФ по Забайкальскому краю находилось 1643 уголовных дела. Из них 1110 уголовных дел с обвинительными заключениями мы направили в суд, в том числе расследовано 719 тяжких и особо тяжких преступлений, 260 — преступлений коррупционной направленности. Причины большого числа совершенных правонарушений, думаю, связаны с низким уровнем жизни населения, прежде всего, в районах края, алкоголизацией населения. Для пьющего любой незначительный повод становится основанием совершить убийство.
— Не секрет, что наш край считается одним из лидеров рейтинга криминальных регионов. Улучшим ли мы свои позиции? Станет ли у нас меньше преступлений?
— Думаю, станет. Как бы ни критиковали власть, уровень жизни в крае все равно повышается. И преступлений из года в год становится все меньше. Когда я начинал работать в Центральном районе Читы, за неделю моего дежурства у нас фиксировалось до девяти убийств. Начало и середина 90-х были страшными годами. Сейчас такого нет. Все же у нас не все так плохо, есть неотвратимость наказания. Это не пустые слова.
Следователь — это призвание
— Многие выпускники вузов хотят работать в органах следствия. Это, наверное, хорошо, когда есть такое желание. Но каждый ли может стать следователем?
— Начнем с того, что в нашем следственном управлении дефицита кадров нет. Желающих у нас работать гораздо больше, чем вакансий, которые появляются не часто. Поэтому мы имеем возможность выбирать наиболее подготовленных ребят. Конечно, стараемся брать молодых и перспективных. Претенденты, как правило, несколько месяцев работают общественными помощниками следователей. Они знакомятся с работой следователя, причем работают бесплатно. В этот период они начинают понимать, нужно ли им это. Работа в следствии далеко не для каждого. И дело даже не в том, что кто-то умнее, а кто-то слабее. Тут речь идет о психологической стороне. Люди должны быть стрессоустойчивыми, не поддающимися панике, готовыми работать сутками, не считаясь с личным временем, быть ответственными, коммуникабельными, неравнодушными к бедам и нуждам граждан. Бывает, что ребята отлично учатся в вузе, а по психологическим критериям они не подходят.
— Приведите пример для наших молодых читателей: какой-нибудь запоминающийся эпизод из вашей прокурорско-следственной работы.
— Ну, о кровавом и страшном говорить не хочется. Вспоминается наш коллега, тогда еще начальник отдела криминалистики прокуратуры области Виктор Петрович Космачев. Нам пришлось в Краснокаменске расследовать серию убийств женщин в 1996 году. Я тогда работал следователем отдела по расследованию особо важных дел. Мы задержали человека, подозреваемого в преступлениях, собрали доказательства его вины. Но для нас важно было получить его признание, чтобы узнать, как и почему он убивал, еще раз убедиться, что лицо, которое мы задержали, и есть виновный. Виктор Петрович три дня умело и очень тонко беседовал с ним, сидя напротив, по душам, за жизнь. И в итоге он сумел его разговорить, мы получили показания. Это был один из ярких примеров высокого профессионализма следователя, который я когда-либо встречал. Это призвание, и не каждому оно дано.
Уральские смельчаки
— А вы с детства мечтали о погонах?
— Нет. После школы я подавал документы в Рижский институт инженеров авиационного транспорта. Но в то время отношения с Латвией обострились, и так получилось, что я поступил на следственный факультет тогда еще Свердловского юридического института.
— Как же вы оказались в Забайкалье?
— Случайно. На последнем курсе института мне и моему товарищу предложили поехать в Читинскую область, о которой мы тогда очень мало знали. На дворе был январь 1994 года. В то время наблюдался большой отток людей из правоохранительных органов в коммерцию, в стране — неразбериха. А так как мы оканчивали специализированный факультет, нас без преддипломной практики после зимней сессии сразу кинули в бой.
— И вы не испугались?
— Нет. А что здесь страшного?
— Ну хотя бы наших морозов…
— Морозы в Коми, где я родился, поверьте мне, гораздо сильнее, чем в Забайкалье. Правда, там снега побольше. А потом привык, будто всю свою жизнь здесь прожил. Считаю себя сибиряком.
— Ваши пожелания под Новый год.
— Оптимизма! На самом деле мир таков, каким мы хотим его видеть. Если идти по жизни с уверенным взглядом, с желанием и верой, то тогда все у нас будет хорошо. Но если мы изначально настроены на то, что все будет плохо, то так оно и получится. И еще желаем всем здоровья и семейного благополучия!
Саянэ БАЛДАНОВА.
Афиша Иркутск
