Погода
Интервью — Цао Дэван, президент Fuyao Glass Industry Group
А вот история успеха по-китайски. Знакомьтесь: Цао Дэван, семь классов образования, начал работать с 10 лет, в 1987 г. основал компанию Fuyao Glass и превратил ее за четверть века в одного из крупнейших производителей автомобильного стекла в мире; один из главных филантропов в Китае, сумма пожертвований которого, по собственным оценкам Цао, достигла $1 млрд.
Мальчик Дэван, родившийся в бедной семье в послевоенном Китае, был вынужден уйти из школы и начать работать — на велосипеде он развозил фрукты. Затем работал поваром, пытался создать свой табачный бизнес… В 1976 г., уже имея некоторый опыт в коммерции, Цао Дэван устроился менеджером по продажам на небольшой государственный завод по производству специального стекла для гидрометров.
Экономические и политические реформы, начатые Дэн Сяопином в 1978 г., позволили предприимчивым китайцам проявить себя. Завод, на котором работал Цао, терпел убытки, и в 1983 г. Цао смог добиться у местных властей разрешения на управление этим заводом. Перепрофилировав его на производство автомобильного стекла — в Китае как раз начинался автомобильный бум, — Цао быстро вернул завод к прибыльности. Убедившись в правильности выбранной ниши, в 1987 г. Цао вместе с партнерами создает компанию Fuyao Glass и со временем становится ее крупнейшим акционером и руководителем.
Дальнейший рост Fuyao Glass поражает — так же как поражает и рост многих других промышленных компаний Китая, созданных с нуля, не обладавших квалифицированными рабочими и инженерными кадрами и тем не менее всего за пару десятилетий сумевших встать вровень с глобальными компаниями с вековой историей. Сегодня Fuyao Glass — вторая компания в мире по объемам производства автомобильного стекла и четвертая — по объемам продаж.
Получить современные технологии производства Fuyao Glass позволило сотрудничество с мировыми лидерами. В марте 1996 г. Цао продал 51% акций Fuyao французскому гиганту Saint-Gobain. Но уже три года спустя, убедившись, что французы не собираются поощрять рост Fuyao за пределами Китая, Цао выкупил долю обратно — заплатив премию в $40 млн.
В 2002 г. крупнейший на тот момент производитель автомобильного стекла в США — компания PPG инициировала антидемпинговое расследование против Fuyao. Оно продолжалось три года и закончилось победой китайской компании.
Любопытно, что, несмотря на эти инциденты, Цао удалось сохранить хорошие отношения и с Saint-Gobain, и c PPG — последняя в 2005 г. продала Fuyao производственную лицензию, позволившую китайцам построить две суперсовременные производственные линии.
Совершить решающий скачок в лидеры Fuyao Glass позволила первоначальная неразвитость и фрагментированность китайского автомобильного рынка: компания Цао изначально работала на большое число автопроизводителей, выпуская широкий ассортимент стекол для различных моделей в небольших объемах. Когда после кризиса 2007-2009 гг. глобальные автопроизводители решили максимально диверсифицировать свои модельные ряды, многие крупные производители стекла, ориентированные на массовый выпуск небольшой номенклатуры продукции, оказались не готовы оперативно изменить бизнес-модель. А Fuyao Glass изначально именно так и работала. Качество продукции китайской компании к тому времени уже было на уровне: в 2006 г. американское подразделение Volkswagen AG выбрало Fuyao своим поставщиком, годом позже General Motors назвала китайскую компанию своим «поставщиком года».
В сентябре 2013 г. Fuyao Glass открыла свой первый российский завод автомобильного стекла в Калуге, по соседству со своим главным клиентом, Volkswagen. Мощность завода, в который инвестировано 200 млн евро, — 3 млн единиц автомобильного стекла в год, из которых 2/3 будет экспортироваться в Европу.
— Сколько времени вам понадобилось, чтобы принять решение о строительстве завода в России?
— Пятнадцать лет. Впервые я побывал в России в 1997 г. — в составе делегации Китайского собрания народных представителей по приглашению Государственной думы России. После того визита я решил открыть здесь маленький офис — чтобы наблюдать за переменами в России. Тогда, в 1997 г., я сказал себе: «После 20 лет реформ Россия станет одной из самых сильных стран в мире». Потому что у России огромные просторы и природные ресурсы. По многим показателям Россия — номер один в мире. Реформы привели к изменению России, и мы решили, что тоже можем воспользоваться плодами этих перемен.
— Сколько китайских сотрудников будет работать на заводе в Калуге?
— На момент открытия завода у нас 100 китайских работников и чуть более 80 россиян. Но когда в строй будут введены все три очереди завода, у нас будет 1000 работников, из них только 50 китайцев — менеджеров и инженеров.
— Вы построили завод, который будет выпускать автомобильное стекло, но основу для его производства — флоат-стекло — вы будете везти из Китая. Почему вы не открываете производство флоат-стекла в Калуге, какова вероятность, что вы его откроете, и от каких факторов это будет зависеть?
— Потенциал завода — 3 млн единиц автостекол, большая часть пока будет отправляться на экспорт. Я уверен, что в России авторынок может взлететь, но вы должны решить проблему дорог.
Производство флоат-стекла очень зависит от рынка недвижимости. Пока ситуация в мире сдержанная, но в будущем мы можем ожидать роста. Хочу вам открыть маленький секрет: мы уже проводим изыскания, касающиеся конкретных мест для заводов флоат-стекла.
Глобальная компания из Фуджоу
— Сегодня Fuyao Glass — четвертый в мире производитель автомобильного стекла. У вас есть амбиции подняться в этом списке еще выше, будете ли вы строить новые заводы, расширять действующие производства?
— По объемам производства мы уже вторая компания в мире — между Asahi Glass и Saint-Gobain. Мы вложили в Калугу, и мы также инвестируем в США. Мы глобальная компания и, например, крупнейший поставщик General Motors.
— В марте 1996 г. вы продали Saint-Gobain 51% акций Fuyao, но уже три года спустя выкупили долю обратно. Чему вас научил тот развод?
— Я бы не называл это разводом. Просто стратегия у Saint-Gobain изменилась и они решили выйти из СП. У нас по-прежнему дружеские отношения с Saint-Gobain, поэтому не стоит называть это разводом. Вот в подтверждение моих слов sms от вице-президента Saint-Gobain на моем телефоне.
— С американским производителем стекла PPG у вас тоже были непростые отношения, доведшие вас до суда, однако теперь — дружба?
— PPG в 2002 г. инициировала против нас антидемпинговое расследование в США. Судебные разбирательства длились три года, и мы выиграли суд. Сегодня, вы правы, мы друзья с PPG, как и с Saint-Gobain. Конкуренция должна базироваться на взаимном уважении. Мы никогда не хотели уничтожить их, и, думаю, они никогда не хотели уничтожить нас. Благодаря этой конкуренции мы все можем развиваться, разрабатывать новые продукты и расти.
— Fuyao Glass была и остается крупным поставщиком General Motors. Как ваша компания в США пережила кризис 2007-2009 гг., который привел к банкротству GM?
— На нас он большого влияния не оказал. Более того, он предоставил нам отличные возможности. До этого кризиса в Штатах производилось небольшое число моделей автомобилей, но в большом количестве. Соответственно, от производителей стекла требовалось создать огромную линию, на которой будет выпускаться стекло одного и того же размера, но миллионами штук. А сегодня посмотрите, какое разнообразие автомобилей нас окружает, у них разные размеры, формы… То есть и стекла им всем требуются разные. И производителям стекла требуется уже не громадная производственная линия, ориентированная на большие масштабы, а разные производственные линии, способные выпускать разные стекла. Это уже совсем другая технология [производства]. И у нас такая технология была. Ведь изначально мы выпускали стекло [только] для китайских автопроизводителей — а у них были маленькие объемы, но огромное число моделей.
То есть нынешняя рыночная ситуация нам очень подходит и сулит прекрасные возможности. Именно из-за этого рыночная доля PPG и Saint-Gobain упала — они просто не способны выполнять подобные заказы, и, если они захотят поменять производственную модель, им на это понадобится время.
— Какова сейчас пропорция в общем объеме производства Fuyao Glass между китайским и иностранным производством и какой пропорции вы хотите достичь?
— Сейчас приблизительно 6 к 4. Думаю, что сейчас это правильная пропорция, поскольку [помимо развития внутреннего производства] мы также развиваем иностранные заводы, так что дисбаланса не возникнет.
Умное стекло
— В автомобильной индустрии стал очевиден тренд на кооперацию — компании-конкуренты объединяются для разработки новых двигателей, платформ, технологий… Есть ли подобное сотрудничество у производителей стекла?
— Нет. Наши разработки мы ведем самостоятельно — такова природа конкуренции. Я самостоятельно веду разработки — и мои конкуренты тоже. Затем мы представляем результаты нашей работы автопроизводителям, и они выбирают, что их устраивает больше.
— Есть ли потребительские отличия между стеклом Fuyao, Asahi Glass, Saint-Gobain или конкуренция идет только по цене?
— Конкуренция — это сочетание очень сложных факторов, одной ценой вы выиграть никогда не сможете.
— Каковы сейчас расходы Fuyao на R&D?
— 50 млн евро в год.
— Какие новые потребительские качества могут появиться у автомобильного стекла в будущем?
— Стекло трансформируется из простой функциональной перегородки — защищающей от солнца, дождя — в умное стекло: стекло, которое сможет сохранять энергию, транслировать информацию… Сегодня полупроводниковые технологии и технологии солнечных батарей приходят в автомобильное стекло. Это станет трендом.
— Эти новые технологии, должно быть, сначала появятся на автомобилях премиум-брендов?
— Конечно, сначала они появятся на премиум-автомобилях — таких как Bentley. С другой стороны, и на автомобилях Volkswagen уже используются некоторые новые технологии — например, солнечная.
— Вообще, есть ли какие-то различия между стеклами в премиум-автомобилях и в обычных, скажем в Bentley и в Volkswagen, — ведь вы поставляете стекла и тем и другим?
— Стекла для премиум-марок, конечно, отличаются по своим качествам. Например, для Land Rover мы поставляем особое, очень дорогое стекло — одна единица стоит $2000. Такое стекло в обычный автомобиль вы, конечно, поставить не можете.
— Какие автомобили в вашем гараже? Все со стеклами Fuyao?
— (Смеется.) У меня только одна машина — Mercedes-Benz, и в нем не мои стекла.
— А руководство вашего крупнейшего клиента — Volkswagen Group — не ревнует, что вы выбрали их конкурента, а не Bentley и не Audi?
— Bentley — отличная машина, но слишком дорогая для меня. Я много жертвую и достаточно воздержан в том, что касается личного потребления.
— Кстати, о благотворительности. Почему вы так много жертвуете и в какие сферы?
— В общей сложности мои пожертвования уже достигли $1 млрд. Я жертвую религиозным организациям (я — буддист), на образование, на борьбу с бедностью… Деньги, которые я заработал, появились у меня благодаря реформам, затеянным правительством. Поэтому я чувствую потребность отдать часть этих денег обществу.
Предприниматель, а не политик
— Что вы думаете о состоянии китайской экономики и мировой экономики?
— Я не очень оптимистичен в отношении мировой экономики, поскольку проблемы, выявившиеся в 2008 г., до сих пор не решены. Американцы играли ведущую роль в финансовом мире и не только, но, поскольку проблемы США не решаются, прежний порядок сохраниться не может. Американцы верили, что финансового сектора и сектора услуг им достаточно для процветания экономики, промышленность они не развивали. Но теперь, когда они поняли, что это не так, и решили развивать индустрию, на изменение ситуации им потребуется время.
Думаю, что здесь есть связь и с европейским кризисом, и с «арабской весной» — за всем за этим стоят проблемы в США.
Восточноевропейские страны, Россия достигли определенного прогресса в политических реформах, но их экономики находятся еще на начальном этапе [трансформации].
Структура китайской промышленности также несбалансированна, наша экономика тоже переходная. И несмотря на то что ВВП Китая выглядит огромным, из-за этих дисбалансов, а также продолжающегося кризиса в США и Европе я не думаю, что будущее китайской экономики такое уж розовое. Думаю, что нам очень повезло, что у нас в Китае новый лидер, который очень нацелен на то, чтобы преодолеть эти структурные дисбалансы.
— Как я понимаю, китайские власти сейчас переориентируются с привлечения иностранных инвестиций на стимулирование внутреннего спроса, рассчитывая, что именно растущее потребление граждан поможет китайской экономике продолжать расти. Как вы думаете, такая модель заработает?
— Это прекрасная идея — стимулировать внутренний спрос. Но наша проблема не в нехватке потребителей, а в том, что у этих потребителей не хватает денег, чтобы потреблять больше. У наших крестьян по-прежнему нет многих товаров. Но где им взять деньги, чтобы купить их?
— Вы являетесь членом Народного политического консультативного совета Китая. Каковы ваши функции там?
— Это именно консультативный совет — не парламент (в него входят функционеры как Коммунистической партии Китая, так и других партий, а также беспартийные и представители деловых кругов. — «Ведомости»). Честно говоря, я не очень вовлечен в его работу, даже не знаю, в какую группу я вхожу. Мои интересы сконцентрированы на производстве стекла. Политических амбиций у меня нет.
— Вы член Коммунистической партии Китая (КПК)?
— Нет. Я гражданин Гонконга.
— А надо ли китайцу сейчас быть членом КПК, чтобы достичь успехов в бизнесе?
— Но это же вопрос веры: если вы верите в эту идею, вы вступаете в партию. Если нет — нет. Я глубоко уважаю то, что сейчас делает КПК, в противном случае у нас бы не было нынешнего порядка.
— Правда ли, что на любом китайском предприятии, даже частном, должен быть представитель КПК, который надзирает за руководством и работниками?
— (Смеется.) Нет, только на государственных предприятиях. В частных компаниях — нет.
Миссия еще не закончена
— У вас нет высшего образования. Между тем вам приходится вести переговоры и заключать сделки с руководителями глобальных компаний — все они окончили лучшие университеты и бизнес-школы. У вас не возникает дискомфорта в общении с ними?
— Эти люди изучили по книгам, как вести переговоры и заключать контракты. Я же этому учился на практике. Так что не думаю, что в этих умениях я им в чем-то уступаю. И книги я тоже читаю.
— Вы основали Fuyao в 1987 г. Лучший и худший день в истории компании?
— Лучший — каждый новый день. Худшего дня не припомню. В моей системе ценностей то, что пришло, и то, что ушло, — равноценно: то, что я получил сегодня, завтра уйдет, то, что я потерял сегодня, получу завтра. Как предприниматель, ты каждый день с этим сталкиваешься: потери, приобретения. Если придавать этому слишком большое значение, энергии ни на что другое не хватит.
— И в России, и в Китае все изменилось на протяжении жизни одного поколения. Некоторые люди стали очень богатыми. Ваше детство прошло в бедности, а теперь вы миллиардер. Как вы воспитывали своих детей, они-то уже росли совсем в других условиях?
— Думаю, что мои сыновья в порядке. Они очень много работают. А я всегда учил их воспринимать жизнь такой, какая она есть, не придавая большого значения всему внешнему.
— В вашем возрасте многие выходят на пенсию. Что дает вам силы, чтобы продолжать работать?
— В своей деятельности по всему миру мы ощущали и ощущаем большую поддержку автопроизводителей. Теперь мы пришли в Россию — вслед за тем как сюда пришли большие автоконцерны. И эта моя миссия еще не закончена — я должен сдержать свои обещания перед автопроизводителями. В стекольной индустрии я работаю всего лишь 26 лет.
— Кто продолжит ваше дело?
— Мой старший сын — мой преемник, он работает в компании.
— Вы один из первых крупных китайских промышленников, вложивший большие деньги в производство в России. В связи с этим я хотел бы задать вам вот какой вопрос. В России существует опасение (разные люди формулируют его с разной степенью остроты), связанное с тем, что за Уралом живет только 15 млн россиян и в то же время по соседству Китай с миллиардным населением. Мы видим, что все больше китайцев работают на Дальнем Востоке — выращивают овощи, рубят лес… Люди опасаются, что это может стать аннексией, растянутой во времени, — через несколько десятилетий китайцев там окажется больше, чем русских, и территория де-факто перестанет быть российской — как это произошло, например, с Косовом, в котором албанцев стало больше, чем сербов. Что вы можете ответить россиянам на эти опасения?
— Да что вы — это просто бедные крестьяне, которые отправляются в Россию, чтобы заработать несколько монет. Ваша территория никуда не денется. Китайцы — очень мирные, от них не исходит никакой агрессии.
Часть территорий Сибири когда-то были китайскими, но потом по российско-китайскому договору они были переданы России. Если россияне очень волнуются, не хотят ли китайцы вернуть эти земли себе, — не волнуйтесь: китайцы не столь амбициозны, как русские. Наши амбиции ограничиваются тем, чтобы заработать себе на жизнь. И Китай не столь силен, как Россия, чтобы отобрать эти земли.
И, пожалуйста, донесите это до своих читателей: я инвестировал в Россию не для того, чтобы зарабатывать на русских, чтобы забрать что-то у русских. Но для того, чтобы предложить русским хорошее безопасное стекло — надеюсь, вы это оцените.
Афиша Иркутск
